|
Лес. Мороз. Застыли ели.
Ветер веял еле-еле.
Нынче зимняя пора.
Ехал богатырь-гора.
Храбрый воин был Аника:
Под его могучим криком
Наземь дуб валился разом.
Обладал он метким глазом —
Метко он стрелял из лука,
Кто попался – тем наука.
А в плечах – косая сажень,
Мог за день вспахать он пашню,
Только путь его другой –
На войну лететь стрелой
Биться с нечистью кошмарной,
Незаметной и коварной.
Лесом по другой тропе
С мешковиной на спине
Преспокойно шел молчун –
Старый батька Карачун.
Карачуну повезло –
Посетил с утра село,
Он народец поучил
И подарки получил.
Поучал он, не робея
И несчастных не жалея:
— Похотлива и дурна
Мужа пьющего жена.
Завидущим своим глазом
В дом приносишь ты заразу.
Злобу изо рта не лей –
Малых деток пожалей,
От работы не сбегай
И подарок мне давай –
Не то завтра поутру
Твоих деток заберу.
Ехал, поспешал, Аника,
На тропинке солнца блики,
Что поляны средь видна,
Снова в лес ведет она.
А по ней мужик идет
И мешком своим трясет.
Поудобней уложил,
Крякнул, снова заспешил.
«Вот те на!» — подумал воин, —
«Этот жизни недостоин —
Проходимец и ворчун,
Старый, мерзкий Карачун.
Он подарки собирает,
Здравых слов не понимает.
Я «одумайся» кричал,
Он же молча путь держал
Дней так семь назад. Ну что же,
Разукрашу ему рожу.
Эх, не жить тебе, ворчун,
Пьяный, жадный Карачун.»
Богатырь коня пришпорил,
Добрый конь совсем не спорил –
Поскакал себе вперед,
Разбивая снег и лед.
Девки шли. Аника ж, — диво,
Подбоченился игриво,
Вмиг – и мимо проскакал,
Не за этим путь держал.
Девки вслед ему глядели,
Восхищенно загалдели –
Так красив Аника был,
Да его уж след простыл.
И лицом пригож, и статен,
Не беда, что он не знатен,
Правая рука Творца.
Темной силе нет конца,
Несть числа ей, беспредел –
У Аники много дел.
Поспешал он без улыбки,
Карачун же шел не шибко
И заплечный свой мешок
Поправлял подчас чуток.
Но никак Аника-воин,
Хоть он большего достоин,
Не догонит мужика.
Подгоняет он конька.
Вот темнеет. Наконец
Догоняет молодец
Мужика с мешком заплечным,
Говорит ему словечко:
— Стой, нечистый, стой поганый,
Ты — обманщик вечно пьяный.
Видишь, смерть твоя грядет,
Воин на тебя идет.
Карачун идет, как прежде,
Не ответит, нет надежды.
Воин палицу берет,
Карачуна сильно бьет.
Раз — по правому по уху –
Землю чтоб наполнить слухом
О деснице молодой.
Два – со стороны другой
Карачуна он хватил.
Три – по шапке наградил.
Карачун же шапку снял,
Почесался, проворчал:
— Что-то вошки одолели,
Ну, я их не пожалею.
Дело в старой шапке, видно.
Ладно. Это не обидно.
Мне сегодня молодуха
Наливала медовухи,
Шапку нову подарила,
В путь обратный проводила.
Старую я брошу вон,
Мне ж за ветерком вдогон
Путь далекий впереди.
Сделай дело – и иди.
Карачун не повернулся,
Мощной дланью размахнулся
Через левое плечо,
Так, что стало горячо.
Шапка в воздух подскочила,
И Анике угодила,
Что есть силы, прямо в лоб.
Головою вниз в сугроб
Воин с доброго коня
Рухнул. Пролежал три дня.
Карачун с большим мешком
Молча дальше шел леском.
Он считал – на всем порядок,
Нет волнений, неполадок.
На морозе стыли ели,
Ветер веял еле-еле.
Воину Анике – милость.
Пусть вернется к нему живость,
Не прольется его кровь,
И оружием любовь
Будет в битвах бесконечных.
Пусть он станет человечней.
Слава – путнику иному,
Что идет тропой знакомой,
Что идет к себе домой
В ночь лесною стороной.
Добрый путь тебе, молчун –
Старый батька Карачун!
2005, 21 декабря
|
